Российский врач Арон Залкинд, лечивший партийную элиту в двадцатые годы, описывал ее состояние как ужасное. Тридцатилетние лидеры революции имели набор болезней глубоких стариков. 90% большевиков страдали от неврологических заболеваний. Половина билась в нервных припадках. 15% хорошо было бы вообще изолировать от общества.

 

Владимир Ленин

 

Из всех лидеров нашей страны хуже всех лечили Ленина. Один за другим ему ставили неверные диагнозы и не могли избавить от мучений. Последние годы жизни Ильича можно назвать настоящим адом. В 1921-ом он рухнул на пол в своей кремлевской квартире. Вдруг онемела правая нога. Сильнейший спазм сжал сосуды мозга. Ленин отказался от помощи, полежал и сам дотащился до дивана. На следующий день все повторилось. И Горки, в которых жил Ильич, превратились в больницу.

 

По сути, Ленин стал жертвой разрухи, которую сам же и устроил. После революции были национализированы больницы и богадельни, но денег на их содержание у молодого государства не было. Шло массовое уничтожение врачей. Красный террор обрушился тогда на всех представителей буржуазной интеллигенции. Большая часть квалифицированных медиков бежала за границу или была поставлена к стенке.

 

До революции Ильич мог называть себя крепышом, несмотря на невысокий рост и отсутствие крепких мускулов. Он редко болел, был вынослив и вел себя как человек, который хочет жить очень долго.

 

После того как Ленин и его соратники поставили на дыбы всю страну, спокойная жизнь у нового вождя кончилась. Он лишился сна и даже маленькой надежды на короткий отдых. Головокружения, шум в ушах, слабость, неожиданная рвота и хроническая головная боль. Переутомление, или неврастения – это был первый диагноз, поставленный Ленину. Выдвигалась также версия преждевременного старения.

 

Александр Богданов, например, предлагал поддерживать здоровье важных политических деятелей, производя обмен кровью. Надо сказать, что его система научных взглядов была явно следствием чтения романов о вампирах. Он говорил, что кровь – это носитель энергии, и предложил искать эту энергию у людей молодых и здоровых. На одну кушетку Богданов укладывал какого-нибудь румяного, пышущего здоровьем матроса. На другую – старого большевика с кучей хронических диагнозов. И они менялись кровью.

 

Сначала у Богданова было очень много пациентов-«вампиров», но потом стало ясно, что процедура эта очень опасна. Во-первых, эффект имело только первое переливание. После второго он был уже намного меньше. Во-вторых, чужая кровь могла вызвать смерть. Про резус-фактор тогда не знали, но стало очевидно: метод Богданова имеет массу недостатков. Ленина такому риску решили не подвергать.

 

Возможно, проблемы у вождя начались гораздо раньше, и они были связаны с генетикой. Отец Ленина умер рано, причина – атеросклероз, то есть тяжелейшая болезнь сосудов. Его сын в итоге умрет от того же, но врачи почему-то никак не могли поставить верный диагноз. Хотя он был понятен даже простому крестьянину, с которым как-то встретился Ленин. Увидев Ильича, тот сразу сказал: «Ты, короткошеий, помрешь от кондрашки».

 

В 22 году врачи поставили вождю второй диагноз: отравление свинцом. В его теле сидели две пули. Фанни Каплан выстрелила в него трижды в августе 1918-го с расстояния не более трех метров. Одна из пуль угодила в левое плечо, другая прошила легкое и прошла в двух миллиметрах от сонной артерии, застряв в шее. Все думали, что Ленину конец. Но, несмотря на страшное кровотечение, после покушения он лежал в постели недолго.

 

В 1922-ом пули Каплан все же решено было удалить. Хирургов привезли из Германии. Они провели сложнейшую операцию и надеялись на резкое улучшение состояния больного. Но его здоровье становилось все хуже.

 

Его жизнь превратилась в кошмар. Два-три часа ясного сознания, когда он мог работать, говорить с коллегами и Надеждой Крупской, и провал в беспамятство, мучительные головные боли. Один из охранников дачи Ленина в Горках вспоминает, что неоднократно слышал просто леденящие душу крики. У Ленина отказали ноги, речь и память.

 

Врачи ставят главному пациенту страны третий диагноз. Большой консилиум из лучших советских врачей и светил европейской медицины называет причиной приступов сифилитическое поражение внутренней оболочки артерии. Сифилис был тогда распространенной болезнью. По сути, бушевала эпидемия.

 

Когда Ленину в период просвета его сознания сообщили о стыдном диагнозе, он дико смутился и стал уверять, что заразиться сифилисом никак не мог. В его жизни было всего две женщины: честнейшая Надежда Крупская и тайная страсть - Инесса Арманд. А после революции он вообще не имел интимных отношений с женщинами, поскольку целиком отдался работе и созданию нового государства. Но врачи настаивают на своем и начинают бороться с сифилисом, приближая тем самым смерть.

 

Надежда Крупская и сама была тяжело больным человеком. Диагноз в отличие от Ленина ей поставили правильный, еще до революции. Но лечить Базедову болезнь в то время еще не умели ни в России, ни за границей. Крупская пережила тяжелейшую операцию, ей удалили часть зоба. Ее лечили электричеством, горным воздухом, немецкими пилюлями. Но, как писал Ленин, успех равнялся нулю. Крупская, как никто другой, понимала, что Ленина лечат неправильно. И спасти его некому. Есть ряд историков, которые утверждают, что измученный болезнью Ильич доходил до края и хотел покончить с собой.

 

Поздней осенью 23 года приглашенный из Германии очередной авторитетный специалист заявил, что никакого сифилиса у Ленина нет, а страдает он из-за тромбоза сосудов головного мозга. Ему давали разжижающие кровь препараты, что дало неплохие результаты. На некоторое время вождь восстановил работоспособность руки, снова начал говорить.

 

В 6 вечера 21 января 1924-го Ленин потерял сознание. Ему не хватало воздуха, он начал задыхаться. Непрерывные судороги резко подняли температуру тела. Градусник показал 42,3. Сбежавшиеся врачи начали делать искусственное дыхание, лицо Ленина стало багровым, борьба со смертью была недолгой. В 18:50 его не стало.

 

Вскрытие и анализ тканей мозга показали, что думать ему было, по сути, нечем. И последние два года он провел почти в полном безумии.

 

Иосиф Сталин

 

Сталин смотрелся на фоне своих больных соратников просто богатырем. И это учитывая то, что Иосиф Виссарионович был маленького роста, лицо его обезображено оспинами, а левая рука была короче правой и почти не двигалась. В детстве будущий отец народов попал под дилижанс.

 

В 1927 году к Сталину был вызван знаменитый невропатолог и психиатр Владимир Бехтерев. Он должен был дать какие-то рекомендации по поводу больных суставов. У Сталина болела не только ссохшаяся рука, но и та, что была здоровой. А также ноги. Осматривая вождя, Бехтерев пришел к выводу, что главный диагноз тут совсем не артрит. Лечить нужно шизофрению.

 

Выдающийся ученый Владимир Бехтерев был директором Института мозга, сделал открытия мирового значения. По одной из версий, после визита к Сталину он отправился в театр, где имел неосторожность поделиться с друзьями диагнозом вождя: прогрессирующая паранойя. Эти слова стоили Бехтереву жизни. Было совершенно очевидно, что ученого отравили.

 

И есть версия №2, тоже указывающая на то, что к этому причастен Сталин. Но только убрал он Бехтерева не за то, что врач назвал его «сухоруким параноиком». Владимир Михайлович не раз осматривал Ленина и говорил о том, что его организм разрушает какой-то яд. В 27 году Зиновьев стал давить на Бехтерева, чтобы тот выступил свидетелем отравления. Троцкий хотел доказать, что в смерти Ленина виновен Сталин. Поэтому вождь решил, что Бехтерев, будучи опасным свидетелем, должен умереть.

 

Первые серьезные проблемы со здоровьем начались у Иосифа Виссарионовича в конце двадцатых. Боли в мышцах ног и рук, частые простуды, бессонница. Микоян посоветовал ему ездить в Сочи. Сероводородные ванны тогда считались панацеей от всех болезней. В письмах жене оттуда Сталин хандрит и постоянно ноет: то ангина у него, то головные боли, то хрипы в легких. При этом он с подозрительностью относится к врачам и обращается к ним с крайней неохотой.

 

Сталин ненавидел слово «режим» и заставил все окружение жить по графику, который здоровым, конечно, не назовешь. Как правило, на работу он приезжал не ранее трех часов дня. Страной он рулил исключительно по ночам.

 

Иосиф Виссарионович был гипертоником, его часто мучило высокое давление. Но тогда тонометров не было. Какое давление у него – определить никто не мог. Болезни сердца диагностировались по косвенным признакам и часто слишком поздно. Лекарств в стране почти не выпускалось.

 

В октябре 45-го, когда уже вся страна жила мирной жизнью, у Сталина случился едва не убивший его инсульт. Последовало кровоизлияние в мозг. Вождь народов не мог говорить. После этого он всю осень и зиму провел в Абхазии, но СМИ говорили, что он в Москве.

 

Ситуация была крайне сложной, потому что после войны недоверие Сталина к врачам стало еще больше. Это была настоящая мания преследования. Он не позволял даже лишний раз взять на анализ кровь из пальца. Когда его состояние становилось критическим, он иногда подпускал к себе академика Виноградова. Личный врач Сталина дорого заплатит за близость к этому телу. Во время одного из осмотров он сказал, что Иосифу Виссарионовичу пора отходить от управления государством, снижать нагрузку и жить спокойной жизнью.

 

А вскоре умер Жданов, который был другом Сталина. Для него на «ближней даче» всегда были готовы две комнаты: спальня и библиотека. Сталин любил его и считал очень близким человеком. В 48-ом Андрей Александрович поехал подлечиться в санаторий на Валдай. Врачи говорят, что у него гипертония.

 

Во время одного из приступов к нему приходит доктор Тимашук, которая настаивает на том, чтобы Жданову сделали кардиограмму. После этого она делает вывод, что у пациента инфаркт, а врачи его лечат от гипертонии и советуют побольше гулять. Это скандал. Жданов идет гулять и на следующий день умирает.

 

Собравшийся через две недели консилиум еще раз подтверждает диагноз гипертония. Жданову устраивают помпезные похороны, и на четыре года про его болезнь все забывают. Но в 52-ом вокруг трона, на котором сидит уже дряхлый и совсем больной Сталин, начинается возня. За место вождя начинают бороться Берия и Маленков.

 

Вспоминают о докторе Тимашук и ее докладной записке 48 года, в которой она уверяла, что Жданова убило неправильное лечение. С этой кляузы начинается «дело врачей». Владимир Виноградов, личный врач Сталина, прекрасно понимал, что арест неизбежен. Его пациент страдал от атеросклероза, который сделал из него подозрительного маньяка - трусливого и при этом жестокого, жалкого и мстительного. Виноградова отправляют в тюрьму.

 

В 51-ом у Иосифа Виссарионовича начинаются провалы в памяти. То, что речь идет о болезни Альцгеймера, сказать ему было некому. В 52-ом людей в белых халатах он подпустил к себе всего четыре раза. Жена давно покончила с собой, дети влияния на него не имели. Рядом не было никого, кто мог бы убедить его перестать бояться врачей и начать нормальное лечение своих многочисленных недугов.

 

Испытывая постоянные головные боли, страдая от высокого давления, хозяин Кремля продолжал курить и заливать в себя литры вина. Незадолго до смерти он бросил курить, чем очень гордился. Но это привело к увеличению веса, и кровяное давление повысилось еще больше. Кроме этого, он придумал лечить себя йодовым раствором, чего при его болезнях делать тоже было категорически нельзя.

 

До конца своих дней он больше всего на свете боялся утратить власть, поэтому продолжал уничтожать врагов и плести хитроумные интриги. Но при этом не понимал, что история повторяется. Как он когда-то с нетерпением ожидал смерти Ленина, так и его бывшие соратники мечтали о скорой его кончине. И все устроили так, чтобы спасти его было невозможно.

 

2 марта 53-го охрана забеспокоилась. Был уже час дня, а в комнате Сталина было очень тихо. Обычно он вставал не позже одиннадцати. Посмотреть, что происходит с вождем, отправили подавальщицу Матрену Бутусову. Она и обнаружила его, лежащего без движения на полу.

 

Когда наконец-то приехали врачи, то действовали они под четким руководством Лаврентия Берии, которое заключалось исключительно в угрозах. Спасавшим Сталина было настолько страшно за собственную жизнь, что выжить с их помощью у Иосифа Виссарионовича шансов не было.

 

Все диагнозы Сталина выяснили уже после посмертного вскрытия. Помимо свидетельств нескольких инсультов и инфарктов, было обнаружено повреждение желудка, что дало потом историкам почву для сочинения очень правдоподобной версии про отравление Сталина ядом. Это была вторая кончина руководителя Советского Союза, который мог иметь рядом с собой лучших врачей и лекарства, но умер от неправильного лечения, организованного заговорщиками.

 

Леонид Брежнев

 

Это был цветущий, обаятельный и очень активный правитель. Любитель жизни, застолий, женщин, охоты. Он много работал и на здоровье при этом не жаловался, хотя был дважды контужен и ранен на войне, а также изрядно потрепан работой в сталинской команде.

 

Проблемы начались в 68-ом, когда в Чехословакию были отправлены танки, и в Москве шли сложные переговоры с делегацией из Праги. Брежнев вдруг начал сбиваться и засыпать.

 

В начале 1970-х у него начались проблемы с зубами. Неумело изготовленные протезы делали его речь невнятной. Врачей нашли в ФРГ, но и их протезы никак не хотели сидеть на месте, приходилось поддерживать их языком. Отсюда цоканье, какие-то сосущие звуки и смех всей страны. А осенью 1973-го на Ильича напала бессонница, и в его жизни появилось снотворное.

 

Хозяин Кремля глотал таблетки даже днем, скрывая это от докторов. Слабела память. Брежнев часто раздражался. А к концу семидесятых дали знать о себе старые фронтовые раны. И он попросил обезболивающее.

 

Известно, что посольства Великобритании и США записывали все телевизионные выступления Брежнева, а потом специалисты анализировали походку, речь и внешность советского генсека, чтобы ответить на вопрос, когда же он умрет. Ведь правдивую информацию о состоянии его здоровья получить было невозможно.

 

В начале 1976 года Брежнев перенес клиническую смерть. От балагура и бабника ничего не осталось, восстановиться он не смог. Теперь за ним повсюду ездил реанимационный ЗИЛ, а также забитый импортной медтехникой «мерседес»: и на дачу, и на охоту, и на официальные встречи в Кремль. Его мучает сердечно-сосудистая недостаточность, он часто теряет сознание.

 

Но при этом Брежнев продолжал выезжать за рубеж, и все чаще официальные визиты кончаются огромным конфузом. Как это случилось в Варшаве, где он должен был выступить на официальном мероприятии. Он проснулся и просто не мог встать. В такие минуты, когда Брежнева надо было поднять любой ценой, использовались препараты, будоражащие нервную систему – своеобразные энергетики, больно бьющие по сердцу и сосудам. Но об ущербе организму Брежнева не думали, главным было спасение престижа страны.

 

Медсестра Нина Коровякова категорически отвергает предположение журналистов о том, что у нее был с Брежневым роман, и она, используя его беспомощность, несколько лет была чуть ли не хозяйкой Кремля. Но одно совершенно точно: это Коровякова давала ему лошадиные дозы всех дурманящих его сознание препаратов. Хотя сама она говорит, что просто выполняла назначение врачей.

 

А главный кремлевский врач Евгений Чазов в своей книге пишет, что медсестра использовала близость к телу, чтобы получить хорошую квартиру и сделать карьеру мужа. А в какой-то момент она стала просто неуправляемой, и ее пришлось прогнать.

 

О состоянии своего здоровья Брежнев просил Чазова честно и в полном объеме информировать только одного человека в стране – главу КГБ Юрия Андропова. Андропов решал, сколько и каких таблеток давать генсеку, в том числе и тех, что вырубали его сознание. В дневниках Леонида Ильича есть немало записей об этом.

 

Брежнев трижды просил Политбюро освободить его от высокой должности. Говорят, что делал он это под нажимом жены. Каждый раз, когда Виктория Петровна видела его в программе «Время», она произносила одно и то же: «Посмотри, на кого ты похож. Уходи».

 

Но генсеку уйти не давали. Его окружение, состоящее из таких же пожилых и больных людей, дико боялось перемен. А вдруг новая метла заметет их в угол, лишит власти, пайка и статуса.

 

При этом в день смерти рядом с Брежневым не оказалось врача. Медицинский пост на даче «Заречье-6» был за год до этого ликвидирован. Было утро, будить генсека отправилась охрана. «Скорая помощь» ехала долго – как к обычному человеку. Раньше ее в Заречье приехал Чазов. Вскоре там появился и Андропов. О том, что она стала вдовой, Виктория Петровна узнала именно от них.

 

Юрий Андропов

 

Генсеком стал Юрий Андропов. Решение об этом было принято прямо над телом Леонида Ильича, когда в Заречье приехали еще Громыко и Устинов. Новый хозяин Кремля тут же взял портфель Брежнева, в котором хранились какие-то секретные документы – своеобразный символ власти.

 

Существенные проблемы со здоровьем у Андропова начались после посещения КНР, где он заразился сальмонеллезом. Потом он подцепил в Афганистане азиатский грипп. Со временем Юрий Владимирович утверждал, что поездки в экзотические государства и сделали из него больного человека.

 

Андропова мучили страшные боли. Его организм работал крайне плохо, отказывало то одно, то другое. Но окружающие не догадывались, каких усилий ему стоит выглядеть нормальным человеком. Все чаще ему проводили диализ, а это была невероятно болезненная процедура. Обычно у него было хмурое и злое выражение лица. Ничего удивительного, ведь он осознавал, что жить ему осталось совсем мало.

 

Это был редкий пример советского вождя, который уходил в мир иной, сохраняя трезвый рассудок и интеллект. Он уже не был способен держать в руках даже газеты, но хотел все знать и очень много читал.

 

Осенью 83-го Андропов уехал в Крым. Его окружали врачи, пытающиеся хоть как-то облегчить его страдания и прекрасно понимающие, что счет идет уже на недели. Скоро в стране будут очередные похороны генсека.

 

Он долго гулял по лесу в легкой одежде, а на следующий день у него началось гнойное воспаление, и спасти его не удалось. У руля страны он пробыл всего пятнадцать месяцев. И сегодня совершенно не понятно, зачем он взваливал на себя подобный груз, прекрасно зная, как мало ему осталось.