Во время судебного процесса в Нюрнберге советский прокурор Никитченко спросил главу OKW (высшего военного командования Германии) Вильгельма Кейтеля, когда именно он понял, что война проиграна. Опальный генерал ответил только одним словом: "Москва".

Точнее, он имел в виду битву за Москву с сентября 1941 года по апрель 1942 года. Немцы планировали провести в СССР блицкриг, как годом ранее во Франции. Они должны были ударить по Советскому Союзу с подавляющей скоростью и свирепостью, окружить и перехитрить ее армии с помощью превосходящей тактики использования танков, а затем захватить столицу еще до того, как они поймут, что на них напали. Это одна из тех классических ситуаций "мы вернемся домой к Рождеству", которые обычно заканчиваются не очень хорошо. Высшее военное командование Германии было уверено, что если удастся захватить Москву, то моральный дух советских войск рухнет так же, как у французов, и с этого момента до Урала и победы будет рукой подать.

Поскольку советское сопротивление не рассыпалось как карточный домик, как надеялись фашисты (а размер СССР означал, что быстрая война была невозможна), это означало, что, когда измотанные и перенапряженные немецкие войска достигли Москвы, Красной Армии хватило времени, чтобы организовать разумную оборону столицы. К тому же к этому моменту наступила зима со всеми вытекающими последствиями. Жукову удалось отбросить захватчиков на безопасное расстояние от Москвы, и с этого момента, как справедливо заметил Кейтель, победы ждать уже не приходилось. Длительная война была бы невозможна для Германии.

Вверху: москвичи роют окопы за пределами своего города, пока "непобедимый" вермахт молниеносно прорывается через СССР.

 Когда фашистские войска, наконец, добрались до Советской столицы, они были измотаны, понесли большие потери и находились далеко от дома.

Внизу показано самое дальнее продвижение вермахта к Москве (около 23 км) в ее современных пригородах. О том, что здесь произошло, существуют разные мнения: некоторые говорят, что танковая дивизия СС дошла до этой точки, прежде чем была атакована (в некоторых источниках утверждается, что ни один человек не ушел живым, хотя это маловероятно).

Легендарное оборонительное заграждение "еж" сыграло значительную роль в ходе военных действий во время Великой Отечественной войны. Разработанные на двенадцатый день войны "ежи" остановили не один немецкий танк. Объемные шестиконечные конструкции и сегодня возвышаются на 23-м километре Ленинградского шоссе в Химках. Именно здесь осенью 1941-го года был дан отпор немецкому наступлению на нашу столицу!

В Нюрнберге осужденный бывший командующий вермахта Кейтель заявил, что он знал, что это произойдет уже за три года до этого.

Генерал-фельдмаршал Кейтель подписывает Акт о безоговорочной капитуляции.

Кейтеля ждал весьма печальный конец. Ему были предъявлены обвинения в военных преступлениях, планировании и развязывании агрессивной войны, преступлениях против мира и преступлениях против человечества. Он был признан виновным по всем четырем пунктам обвинения и приговорен к смертной казни. "Смерть - через повешение" - кричал он после оглашения приговора. "По крайней мере, я думал, что буду избавлен от этого". Его прусская военная гордость была сильно попрана тем, что его казнили как гражданское лицо, чем тем, что он был казнен. Когда этот день наконец настал, из-за неисправности петли его душили около 20 минут, прежде чем он умер в полной агонии.