Внешняя советская политика

К концу сентября большая часть Польши была оккупирована Германией, которая приступила к формированию органов управления. Другая часть, населенная в основном украинцами и белорусами, была занята советскими войсками. Здесь начался процесс советизации, и очень скоро она была включена в состав Советского Союза. Вся эта "операция" была проведена Германией и Советским Союзом за 3 - 4 недели.

Гитлер посчитал все произошедшее своим большим успехом. С минимальными потерями он завоевал большое европейское государство, начав реализацию своей программы завоевания нового "мирового пространства". Пока Германия не ставила в повестку дня проведение военных операций на западном направлении. Гитлер планировал, захватив Польшу и оказавшись в состоянии войны с Англией и Францией, осуществить ускоренную подготовку к боевым действиям на Западе, постепенно перегруппировав силы. В Берлине решили, что добились главного - избавились от опасности войны на два фронта, т.е. той постоянной цели, которая ставилась германскими деятелями еще с конца XIX столетия и которой им не удалось достигнуть в ходе Первой мировой войны.

Как показали дальнейшие события, Германия не снимала одной из центральных геополитических и идеологических задач нацизма - сокрушения и покорения "большевистской России". До поры до времени Гитлер согласился на включение значительной части Восточной Европы в сферу советского влияния, посчитав, что этим он на длительный срок привлечет Москву к своим собственным интересам, дозируя степень сближения и сотрудничества с ней.

Стремление германского руководства к союзу с Советами было столь велико, что в сентябрьские дни оно демонстрировало готовность идти Москве навстречу по многим пунктам. Вначале в Берлине рассчитывали втянуть Сталина в операции против Польши одновременно с германским наступлением с тем, чтобы сделать Советский Союз соучастником раздела Польши, а может быть, и своим военным союзником и тем самым обострить или даже свести к минимуму всякие отношения Москвы с Англией и Францией В стране прекратилась всякая критика большевизма, хотя он и не восхвалялся. В то же время в немецких документах, закрытых от общественности, прежние оценки советского режима и общие цели Германии отнюдь не исчезли и не камуфлировались.

Для Советского Союза конец августа - сентябрь 1939 г. был периодом выработки новой линии его внешней политики после подписания советско-германского пакта. Осознавая стратегический характер своего поворота в сторону Германии, советские лидеры намечали соответствующие пути реализации договоренностей с Германией с учетом собственных интересов.

Неожиданность для Москвы столь далеко идущих германских уступок, связанных, прежде всего с предоставлением Советскому Союзу свободы рук в Восточной Европе. И среди прочих мер первым пробным камнем стала Польша. Следует признать, что с точки зрения интересов Кремля и методов действий польская акция была разыграна достаточно дипломатично. Сначала попытки Германии втянуть СССР в прямой и "публичный" раздел Польши и в совместные с ней военные операции были отклонены. Затем все страны

были информированы о том, что Советский Союз остался приверженным политике нейтралитета, сохраняя соглашения и связи с прежними партнерами. Действия в Польше объяснялись необходимостью защиты украинского и белорусского населения. Германская опасность никогда не упоминалась (чтобы не раздражать союзника, хотя зондаж на такое упоминание московские представители делали даже в Берлине), но создавалось впечатление, что войска вводятся в Польшу именно с целью помешать ее захвату Германией. Не следует забывать, что Красная Армия перешла польскую границу, когда немцы были уже около Варшавы. По закрытым каналам, как это видно из документов российских, английских и французских архивов, советские дипломаты прямо говорили о немецкой угрозе.

В таком же направлении делался акцент на то, что советские войска выходили на "линию Керзона", признанную международной общественностью еще в начале 20-х годов и нарушенную Польшей после поражения Советской России в советско-польской войне. Расчет Москвы оправдался, так как и в Лондоне и в Париже общий тон откликов подтверждал, что эта "линия" предлагалась самой Англией после Первой мировой войны. Участием в польской акции Советский Союз возвращал себе территории, принадлежавшие царской России.

В короткий срок Москва, казалось, получила подтверждение стратегического преимущества от соглашения с Германией. Дипломатическим путем она добилась расширения сферы интересов на своих условиях, избежав повода открыто быть обвиненной в сговоре с Германией.

Сталин, кроме того, мог в полной мере удовлетворить свое честолюбие, взяв реванш за поражение в войне с Польшей. Необходимо также под черкнуть, что воссоединение населения Западной Украины и Западной Белоруссии получило поддержку украинских и белорусских жителей этих областей и населения всего Советского Союза. И, наконец, Сталин реализовывал свою цель - оставаться в стороне от схватки двух империалистических группировок.

Одновременно уже в эти сентябрьские дни появились первые последствия политики Москвы, которая была и по сей день остается предметом острых дискуссий. Речь идет о свертывании в Советском Союзе всякой критики фашизма (его политики и идеологии) и первых указаниях средствам пропаганды и агитации говорить и писать о Германии как о партнере и союзнике.

Следует отметить и то, что встречало осуждение и по сей день вызывает острую реакцию в Польше и в мире, - это репрессии, которым подвергалась часть польского населения (их высылка, аресты и депортация, кульминацией чего стало последовавшее через год преступление в Катыни), осуществленные органами НКВД.

В те же сентябрьские дни 1939 г. в Москве заявляли о политике нейтралитета и желании продолжать контакты с Англией и Францией, хотя на практике Кремль явно избегал каких-либо серьезных переговоров с ними, ограничиваясь протокольными связями по дипломатическим каналам.

Весьма примечательной, как мы отмечали, была реакция Англии, Франции и США на польские события в сентябре 1939 г. Осуждающие первые устные заявления в Лондоне и Париже быстро сменились взвешенными и более спокойными формулировками. Правительства и Англии и Франции после детальных обсуждений вообще отказались не только от протестов, но и от каких-либо письменных представлений в адрес Москвы, ограничившись вопросами, переданными по обычным дипломатическим каналам. И Лондон и Париж предпочитали не обострять отношения с Москвой. Кроме того, их явно устроило объяснение, что Советский Союз лишь выходит на "линию Керзона", установить которую они сами в свое время предлагали.

Таким образом, в Англии и Франции легко смирились с советской акцией, рассматривая ее в широком контексте противостояния с Германией. На этой стадии они были более всего озабочены тем, чтобы Москва не стала ее военным союзником, поэтому любые предположения о возможных трениях между СССР и Германией заставляли их быть осторожными в выражении недовольства советскими действиями.

Следует также иметь в виду, что, объявив Германии войну на основании гарантий, данных Польше, Англия и Франция не предприняли никаких реальных действий в защиту Польши {союзники не помышляли о военной помощи или о каких-либо даже простых перемещениях своих войск к германским границам). В этой ситуации всякие разговоры, а тем более действия, направленные в защиту восточной части Польши против Советского Союза, выглядели бы явно нелогичными. Именно поэтому в Лондоне сочли целесообразным сразу же после начала ввода советских войск в Польшу официально заявить, что английские гарантии Польше (подтвержденные 24 августа 1939 г.) имеют в виду лишь германское наступление, а отнюдь не распространяются на любые акции СССР в Польше.

Действия СССР в отношении Западной Украины и Западной Белоруссии сразу же вписались в общую советскую политику. Москва ускоренными темпами осуществляла советизацию этих районов (включая в ближайшем будущем создание колхозов и совхозов).

Польская акция явилась прелюдией к сложным и противоречивым событиям конца 1939 и 1940-1941 гг.